Вельц Гельмут ("Солдаты, которых предали")
. . .
20 ноября начинается новым снегопадом. Тучи висят совсем низко, почти касаясь своими серыми комьями земли, а окутывающее ее белое покрывало поднимается еще выше. Ветер наметает горы снега. Сугробы уже до окон, заносят двери. Снег грозит отрезать нас, замуровать в убежищах. К тому же самому стремится и противник. Уже ранним утром поступают сообщения, заставляющие опасаться наихудшего. Локально ограниченная неудача на северо-востоке принимает все более широкие масштабы. А южнее Сталинграда, у озера Цаца, новый прорыв. Острия русского наступления глубоко вонзились в наш тыл, остатки разгромленной системы оборонительных укреплений повисли в воздухе, тактическая связь с соседями нарушена, резервов нет. Войска ждут указаний и помощи. Сами себе помочь они не в силах: слишком слабы. А тем временем русские колонны устремляются дальше, пробивают бреши, "берут пленных, захватывают трофеи и движутся дальше. Как далеко, куда? Удар в направлении Клетской явно направлен на Калач. На юге прорван фронт 20-й румынской дивизии, 297-я дивизия отвела свой фланг — теперь путь танкам открыт и здесь. Если они будут двигаться в прежнем направлении, значит, и эта операция имеет своей целью Калач.Сегодня и от нас уходят наконец более крупные силы. Их задача — не допустить осуществления этих планов русских. Кроме того, где-то позади должны быть и резервные дивизии. Ведь в конце концов штаб группы армий — это же не кружок заумных мудрецов. Он, несомненно, принял заблаговременно необходимые меры: в ящике какого-нибудь письменного стола уже наверняка лежит заранее заготовленный ответ на этот русский удар, а необходимые войска уже на подходе.
Впрочем, если русским удастся прорваться к Калачу с севера и юга, мы окажемся в окружении, — это был бы, так сказать, настоящий котел. Такого русские нам еще за всю войну не устраивали. Но как ни тяжело, закрывать глаза на это нельзя. Линии обороны прорваны, и Калач уже не защищен. Похоже, противнику все-таки удастся осуществить свой план. Мы уже пережили здесь достаточно неожиданностей.
Почему бы русским не нанести с успехом и этот удар? Не будем заблуждаться и думать, что русские ничего не знают о битве при Каннах. Да, слишком уж глупое у нас положение: мы бьемся за Волгу здесь, впереди, а с тыла за сотни километров сзади к нам уже приближается наша роковая судьба. Ясно одно: инициатива в руках противника, мы пассивны, он навязывает нам свои действия. Кто бы мог предсказать это пару недель назад! Немыслимо. И все-таки это так!
. . .
ноябрь 1942г.
