Чечнева М.П. ("Небо остается нашим")

. . .

Кроме обычных полетов на бомбометание приходилось выполнять дневные разведывательные полеты, доставлявшие нам куда больше хлопот и переживаний, чем ночные. Ночью имеешь дело только с зенитчиками, но им тоже трудно вести в темноте прицельный огонь. Днем же кроме зенитчиков приходилось остерегаться еще истребителей, против которых у нас не было никакого оружия.

Да и вообще, что такое У-2? Образно выражаясь, кусок перкали и фанеры, почти стоящая на месте мишень. Единственная защита при встрече с противником — хорошая маневренность машины да выдержка экипажа. Поэтому летишь и непрерывно следишь за воздухом. Появится на горизонте черная точка, вот и гадаешь, свой или чужой. И тут же на всякий случай высматриваешь балку или овраг, чтобы вовремя нырнуть туда в случае атаки.

Устойчивый в полете, легкий в управлении, У-2 не нуждался в специальных аэродромах и мог летать в любую погоду, на очень малых высотах. Особенно успешным оказалось ночное бомбометание с этих маленьких машин не только по переднему краю, но и по различным коммуникациям гитлеровцев — по их эшелонам, по железнодорожным объектам, переправам, аэродромам, по скоплению живой силы и техники.

С наступлением темноты и до рассвета У-2 непрерывно висели над целью, методично, через каждые три — пять минут сбрасывая бомбы. И фашисты боялись нашей «ласточки». Уже в 1942 году за каждый сбитый самолет У-2 гитлеровских летчиков и зенитчиков награждали Железным крестом.

Вплоть до лета 1944 года мы летали без парашютов. Преднамеренно, конечно. Предпочитали вместо парашютов брать с собой лишние два десятка килограммов бомб. О том, что самолет могут сбить, мы не то чтобы не думали, а как-то не придавали этому большого значения. Считали, что раз уж война, то этим все сказано. Но иной раз сжималось сердце: а не напрасно ли мы пренебрегаем парашютом? Правда, днем от него все равно толку было мало, так как летали мы на очень малой высоте, на бреющем полете. Ну а ночью он, конечно, мог пригодиться.

. . .

1942г