Пыхалов И. ("Последняя собака Антанты")

. . .

Итак, 1 сентября 1939 года в 4:30 утра ВВС Германии нанесли массированный удар по польским аэродромам, а 15 минут спустя в Польшу вторглись немецкие войска. Казалось, что замыслы Гитлера в очередной раз оправдаются. Однако британское и французское правительства после изрядных колебаний были вынуждены уступить общественному мнению своих стран. В 11:00 3 сентября Англия объявила Германии войну, а в 17:00 к ней присоединилась и Франция. Поначалу этот шаг вызвал в Берлине определенное замешательство. Еще бы, ведь все планирование польской компании строилось из расчета, что Западного фронта не будет. Впрочем, вскоре настала очередь удивляться полякам, поскольку после формального объявления войны на франко-германской границе ничего не изменилось.

Итак, возможность победить Гитлера была. Не было самого главного - желания. Точнее наоборот, было желание никоим образом не спровоцировать боевые действия с немцами. Так, на участке фронта у Саарбрюкена французы вывесили огромные плакаты: "Мы не произведем первого выстрела в этой войне!" Отмечались многочисленные случаи "братания" французских и немецких солдат, которые наведывались друг к другу в гости, обмениваясь продовольствием и спиртными напитками. А для того, чтобы какие-нибудь горячие головы сдуру не начали военных действий, передовым частям французских войск было запрещено заряжать оружие боевыми снарядами и патронами.
Аналогичная ситуация складывалась и с действиями авиации. Вечером 6 сентября польское командование попросило союзников нанести бомбовые удары по германской территории. 7 сентября Варшава получила французский ответ, согласно которому "завтра, а самое позднее утром послезавтра будет проведена сильная атака французских и английских бомбардировщиков против Германии, которая, может быть, будет распространена даже до тыловых построений на польском фронте" (Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. С.81). 10 сентября польскую военную миссию в Англии уведомили, что английские ВВС начали бомбардировки Германии.
Однако все это было откровенной ложью. На самом деле английские и французские самолеты ограничивались разведывательными полетами, а также, как выразился Черчилль, "разбрасывали листовки, взывающие к нравственности немцев". Так, утром 8 сентября английская авиация сбросила над Северной Германией 3,5 млн. листовок. В ночь с 9 на 10 сентября английские самолеты вновь сбросили листовки над Северной и Западной Германией. Всего же с 3 по 27 сентября только английские ВВС обрушили на головы немецких обывателей 18 млн. листовок. Не обходилось и без курьезов. К примеру, 9 сентября французские самолеты сбросили по ошибке свой "смертоносный" бумажный груз над территорией Дании.

Попытки начать войну "по-настоящему" бдительно пресекались. Так, когда бывший первый лорд Адмиралтейства предложил британскому министру авиации известному правоведу сэру Кингсли Вуду организовать поджог Шварцвальда, чтобы лишить немцев строевого леса, последний возмущенно заявил: "Что вы, это невозможно. Это же частная собственность. Вы еще попросите меня бомбить Рур".
7 сентября польский военный атташе во Франции докладывал в Варшаву:
"На западе никакой войны фактически нет. Ни французы, ни немцы друг в друга не стреляют. Точно также нет до сих пор никаких действий авиации. Моя оценка: французы не проводят ни дальнейшей мобилизации, ни дальнейших действий и ожидают результатов битвы в Польше" (Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. С.81).
Наконец, в ночь на 7 сентября французские поисковые группы впервые пересекли германскую границу западнее Саарбрюккена. Не встречая сопротивления германских войск, которым было приказано уклоняться от боя, французы продвинулись на несколько километров, после чего 12 сентября получили приказ прекратить наступление и начать отход.
Эта небольшая прогулка была раздута западной пропагандой прямо-таки до эпических размеров. Вечером 8 сентября французский генеральный штаб опубликовал коммюнике, в котором, рассказывая об "успехах" своих войск, скромно сообщал: "Невозможно, впрочем, точно перечислить уже занятые местности и позиции".
Действительно, это было невозможно, если учесть что реальное продвижение французских войск составило 7-8 км на фронте протяженностью около 25 км. Иначе французскому командованию, как в известном анекдоте, пришлось бы докладывать о захвате "стратегических объектов" типа домика лесника.
Впрочем, дошло и до этого. В следующем коммюнике с гордостью говорилось:
"9 сентября, вечер. Враг оказывает сопротивление на всей линии фронта. Отмечено несколько контратак местного характера с его стороны. Блестящее наступление одной из наших дивизий обеспечило нам занятие важной складки местности..."
В самом деле, если сообщить, что прорвали линию Зигфрида, как это сделало 9 сентября информагентство "Бритиш Юнайтед Пресс", то глядишь, и во лжи уличат. А так, "заняли важную складку местности" - просто и со вкусом.
10 сентября главнокомандующий союзными войсками во Франции генерал Морис Гамелен уверял польское руководство, что "больше половины наших активных дивизий Северо-Восточного фронта ведут бои. После перехода нами границы немцы противопоставили нам сильное сопротивление. Тем не менее мы продвинулись вперед. Но мы завязли в позиционной войне, имея против себя приготовившегося к обороне противника, и я еще не располагаю всей необходимой артиллерией. С самого начала брошены военно-воздушные силы для участия в позиционных операциях. Мы полагаем, что имеем против себя значительную часть немецкой авиации. Поэтому я раньше срока выполнил свое обещание начать наступление мощными главными силами на 15-й день после объявления французской мобилизации".
В тот же день парижский корреспондент "Юнайтед Пресс", ссылаясь на сведения, "полученные из надежных источников", утверждал, что Германия перебросила с Восточного фронта как минимум 6 дивизий, чтобы противодействовать французскому наступлению. Не менее "надежный" источник сообщал, что против французских войск немцы 7 сентября предприняли "ожесточенную контратаку", бросив в бой "70-тонные танки с 75-миллиметровыми орудиями". Здесь надо отметить, что самый тяжелый из состоявших тогда на вооружении немецкой армии танков Т-IV, действительно вооруженный 75-мм пушкой, весил всего лишь 20 тонн. Кроме того, все эти танки, как и их собратья других моделей, были брошены против Польши. На Западном фронте у немцев в тот момент танков не было вообще.
14 сентября в прессе сообщалось, что "военные операции на Западном фронте между Рейном и Мозелем продолжаются. Французы окружают Саарбрюкен с востока и запада". 19 сентября последовало сообщение, что "бои, которые ранее ограничивались районом Саарбрюкена, охватили теперь весь фронт протяженностью 160 км".
Наконец, 3-4 октября французские войска покинули территорию Германии. 16 октября вернулись на исходные позиции и передовые части вермахта.

В свое время наши вольнодумствующие интеллигенты, сидя на кухнях, любили рассказывать анекдоты насчет газеты "Правда". Однако, как мы видим, в "свободном мире" СМИ могут врать так лихо, что коммунистам и не снилось. В качестве более свежего примера можно вспомнить недавние россказни CNN о зверствах сербов в Косово.
В случае же с липовым штурмом линии Зигфрида главной целью было создать картину реальных боев, во исполнение заключенной 19 мая 1939 года франко-польской военной конвенции. Тогда Париж принял на себя вполне конкретные обязательства, и теперь "выполнял" их, если не на деле, то хотя бы на словах.
Пародия на боевые действия, получившая название "странной войны", могла иметь лишь одно объяснение: влиятельные круги английского и французского руководства упорно пытались несмотря ни на что создать общий фронт с Гитлером для борьбы против СССР. Как пишет об этом американский историк Джон Толанд в своей книге "Адольф Гитлер": "Тем самым они все время подчеркивали, что их настоящим врагом является не Германия, а красная Россия". Нетрудно догадаться, что ждало СССР, если бы вместо "Пакта Молотова-Риббентропа" мы, как советует нынешняя либеральная братия, доверились бы подобным "союзникам".

. . .

сентябрь 1939г