Александров Н.И. ("Севастопольский бронепоезд")

. . .

Командир оказался прав. Едва взошло солнце, началась артиллерийская подготовка. И сразу же, как только утих гром орудий, показались цепи атакующей пехоты. Гитлеровцы шли, как на учениях, все более убыстряя шаг. Картина страшная, особенно для новичков. «Выдержат ли?» — молнией проносится мысль.

Оглядываюсь на своих товарищей. Окаменевшие лица, руки словно приросли к винтовкам. Глаз не вижу: в ожидании команды «огонь» каждый выбрал себе цель и держит ее на мушке. И сразу приходит уверенность: нет, краснофлотцы не дрогнут, будут драться до последнего.

Мы дождались, когда фашисты подойдут поближе, и дали залп. Открыли огонь и другие подразделения. На какое-то мгновение ряды гитлеровцев смешались, но, увлекаемые офицерами, вновь устремились на нас.

— В атаку! Вперед! За Родину! — пронеслось над нашими окопами, и мы ринулись навстречу врагу.

Раскатистые «ура!» и «полундра!» загремели над степью, перекрывая треск стрельбы. Во врага полетели гранаты. Потом все смешалось — фланелевки и полосатые тельняшки моряков, зеленые гимнастерки красноармейцев и серые мундиры фашистов.

Перед глазами мелькают перекошенные злобой и ужасом лица гитлеровцев. Удар — и слышно, как с хрустом вонзается штык. Ругань, рычание, вопли. Орудуя штыками и прикладами, мы шаг за шагом пробиваемся вперед через кровавое месиво. Враг не выдержал, побежал. Мы настигаем бегущих и бьем, бьем их, не давая опомниться. С ходу занимаем высоту, прыгаем в оставленные противником окопы...

Позже мне пришлось еще шестнадцать раз участвовать в рукопашных схватках на подступах к Одессе, но первая запомнилась на всю жизнь. Это было настоящее крещение огнем и штыком.

Под Одессой нам приходилось часто слышать суворовский афоризм: «Пуля — дура, штык — молодец». Нам рекомендовали использовать каждую возможность, чтобы сблизиться с противником и навязать ему рукопашный бой. Гитлеровцы не выдерживали наших штыковых ударов. В ту пору ни мне, ни моим товарищам как-то не приходилось задумываться над тем, почему мы вынуждены прибегать к стародавней тактике. А одной из причин этого была нехватка оружия. Винтовки у некоторых из нас учебные, с просверленными стволами (взятые из осовиахимовских клубов). Дыры запаяли, но все равно стрелять небезопасно. Волей-неволей приходится полагаться на штык. Уж он-то не откажет.

...Разгоряченные схваткой, мы начинаем понемногу приходить в себя. Нужно как можно быстрее укрепиться на новом рубеже, пока противник не опомнился и не предпринял новой атаки.

. . .

1941г