Александров Н.И. ("Севастопольский бронепоезд")
. . .
Наш бронепоезд в эти дни действовал на участке 345-й стрелковой дивизии. Это был один из решающих участков обороны. Дивизия должна была во что бы то ни стало удержать Мекензиевы горы. Если бы гитлеровцам удалось прорвать позиции дивизии и выйти к Северной бухте, падение Севастополя было бы неминуемо.
Это отлично понимало и вражеское командование. На рассвете 31 декабря противник обрушил на дивизию огонь сотен орудий и минометов. Вслед за этим началась атака. Я в ту пору, не мог, конечно, видеть всей картины боя и, чтобы дать представление об обстановке на Мекензиевых горах, воспользуюсь воспоминаниями начальника штаба 345-й стрелковой дивизии полковника И. Ф. Хомича:
«Буквально лавина снарядов и мин, больших и малых калибров, налетела на нас, взрыхляя землю, перемешивая черный грунт со снегом. Позиции скоро покрылись воронками, окопы сравнялись с землей, в воздух летело все: камни, колья проволочных заграждений, разбитое оружие, повозки...
В десятом часу утра враг перешел в атаку по всему фронту. Впереди шли танки, за ними тысячи гитлеровцев. Наша артиллерия поставила завесу и заградительные огни, отделив танки от пехоты. Во многих пунктах танки взорвались на минных полях и были подбиты пушками части подполковника Веденеева, но несколько десятков машин пробилось и стало утюжить наши позиции. Немецкая пехота ворвалась в окопы.
В бой мы ввели батальонные, а в двух полках и полковые резервы, однако положения они не восстановили: в центре, на стыке двух полков, образовался глубокий прорыв, оборона рухнула и подалась назад... В этот, один из труднейших, момент памятного дня нас крепко поддержала артиллерия. В направлении станции Мекензиевы горы был введен последний резерв дивизии, из тоннеля вышел бронепоезд с моряками и ударил по врагу, а орудия кораблей Черноморского флота открыли губительный огонь по артиллерии и свежим колоннам противника.
Так мощно прозвучал этот массированный удар, так обрадовала четкость взаимодействия, что все мы ободрились. Не сговариваясь — некогда было, — но всё почувствовали: вот он, близок тот заветный перелом в бою, после которого много еще будет труда и крови, а все-таки ясно, что враг в затруднении, и всякий сколько-нибудь опытный боец отлично это понимает».
С бронепоезда мы видели только небольшой участок фронта. Но это был как раз тот участок, где наши пехотинцы отходили под натиском численно превосходящего врага. Разгоряченные боем гитлеровцы во весь рост шли вдоль железнодорожного полотна, и их густые цепи оказались хорошей мишенью для наших пулеметчиков и артиллеристов. Вражеские солдаты и офицеры заметались в поисках укрытий, а затем кинулись прочь от железной дороги, оставляя на снегу десятки убитых и раненых.
Ободренные мощной поддержкой бронепоезда, наши пехотинцы перешли в контратаку и отбросили немцев на исходные позиции.
После одиннадцати часов гитлеровцы под прикрытием дымовой завесы вновь поднялись в атаку. Она длилась около часа. И снова в самый решающий момент боя бронепоезд «Железняков» ринулся на врага.
«Как ненавидели этот бронепоезд немцы, и сколько добрых, полных благодарности слов говорилось в его адрес нашими бойцами и командирами, — писал впоследствии полковник И. Ф. Хомич. — На бронепоезде работали моряки. Отвага черноморцев давно вошла в поговорки. Бронепоезд и в самом деле налетал на противника и вел огонь с такой стремительной неожиданностью, словно бегал не по рельсам, а прямо по неровной земле полуострова».
В этот последний день 1941 года гитлеровцам не только не удалось продвинуться вперед в направлении Северной стороны, но и пришлось основательно потесниться.
Отбив атаки, 345-я стрелковая дивизия перешла в наступление и отбросила врага за Бельбекскую долину.
. . .
декабрь 1941г
