Кноке Хайнц ("Я летал для фюрера")

. . .

Вдруг мое внимание привлек странный, очень быстрый самолет, появившийся из-за двух бомбардировщиков. Кто это может быть? Насколько я знаю, с нашей стороны в операции участвуют только «мессершмитты» и «фокке-вульфы». Эти странные самолеты кружат над бомбардировщиками. Если это немецкие истребители, то почему они не атакуют бомбардировщики?

Я поднялся выше, чтобы рассмотреть их. Боже правый! Двенадцать или четырнадцать самолетов: янки идут в сопровождении истребителей! Я предупредил по радио своих товарищей. Поскольку не мог атаковать истребители в одиночку, вошел в пике, спускаясь к бомбардировщикам.

Неожиданно еще четыре странных одномоторных самолета спикировали за мной. У них на крыльях белая звезда и широкие белые полосы. Проклятие! Это «тандерболты». Я никогда их прежде не видел.

Немедленно спикировал за ними. Они резко ушли влево, направляясь к одинокому «боингу», у которого остановились два внешних двигателя. На хвосте у него висит «мессершмитт» — это Райнхард. Болван видит только свою добычу и не подозревает о вражеских истребителях за спиной.

— Райнхард, Райнхард, проснись! Сзади «тандерболты»!

Райнхард не ответил, продолжая расстреливать свою жертву. Я двинулся за «тандерболтами». Один из них открыл огонь по моему ведомому. Тот все продолжает палить по бомбардировщику.

Сейчас ведущий «тандерболт» попал в мои прицелы. Одна очередь из пулемета — этого достаточно. Он охвачен огнем и рухнул вниз, войдя в штопор. Это моя вторая победа сегодня.

В моем самолете послышался взрыв. Я обернулся. Это «тандерболт», прямо у моего хвоста. К нему присоединяются еще два. Я вошел в крутое пике, пытаясь скрыться в облаках.

Слишком поздно: горит мой двигатель. Я чувствую жар. Скоро он становится непереносимым.

Откинув люк, я сорвал с лица кислородную маску, отцепил ремень безопасности и катапультировался. Меня выбросило из кабины по дуге, я перекувырнулся и почувствовал, как ветер прижал мой комбинезон к телу.

Я медленно потянул вытяжной трос. Когда парашют раскрылся, меня подбросило вверх. После стремительного падения мне кажется, что я стою в воздухе. Меня качает из стороны в сторону. Надо мной колышется широкий белый купол парашюта. Ветер свистит в стропах. Я получаю большое удовольствие от полета. Какое прекрасное изобретение — парашют, если бы он еще всегда раскрывался.

. . .

27 сентября 1943г