Деларю Жак ("История гестапо")
. . .
За один год РСХА, выполняя директивы Гиммлера, выселило из той части Польши, которая была аннексирована рейхом, полтора миллиона польских и еврейских крестьян и переправило их в «генерал-губернаторство», где судьба их сложилась ужасно. К концу мая 1943 года было экспроприировано 702 760 хозяйств общей площадью в 6 367 971 гектар. Сюда включены лишь хозяйства, занятые «службами» Данцига, Западной Пруссии, Познани, Цихенау и Силезии, были найдены их отчеты об этом. На эти земли поселили 500 тыс., чистокровных немцев, то есть одну треть в сравнении с экспроприированными поляками. В мероприятии участвовали «Фольксдойче миттельштелле», открывшее новую службу под контролем Гиммлера, и Центр иммиграции, учрежденный при управлении полицейских служб и СС.
Поляки, отправленные в Германию, находились на положении рабов. Теории Гиммлера о функционировании будущего рейха здесь впервые воплотились в жизнь под наблюдением гестапо.
В качестве сельскохозяйственных рабочих поляки подчинялись регламенту из пятнадцати пунктов. Прежде всего регламент определял: «Сельскохозяйственные рабочие польской национальности не имеют права жаловаться; следовательно, никакая жалоба не будет приниматься никакой официальной администрацией». Так что, отданные на произвол своих «господ», польские рабы не имели права оставлять места работы. Для них был введен комендантский час с 20 час. до б час. утра зимой и с 21 час. до 5 час. утра летом. Они имели право пользоваться велосипедом только для поездки к месту работы и по приказу своих хозяев. Им было запрещено посещать церкви и храмы, кино, театры, места культурных мероприятий и рестораны. Они не должны были вступать в половые контакты с какими бы то ни было женщинами и девушками; собираться вместе, пользоваться транспортом: железной дорогой, автобусом и т.д. Им строго запрещалось переходить от одного хозяина к другому. Хозяин же мог подвергать их телесным наказаниям, «если указания и увещевания не действуют». В подобных случаях он ни перед кем не отчитывался и не «считался ответственным перед администрацией». Кроме того, рекомендовалось держать польских рабочих вдали от семей. Под страхом серьезных санкций хозяин должен был немедленно уведомлять власти о любом «преступлении» польского рабочего. Под «преступлением» понимались «саботаж», медлительность или леность в работе, «вызывающее» поведение. Были предусмотрены суровые наказания для хозяина, если он «не соблюдает необходимой дистанции между ним и сельскохозяйственными рабочими польской национальности. То же правило относится к женщинам и девушкам. Дополнительный рацион строго запрещается».
Польские женщины определялись прислугой в германские семьи: члены НСДАП имели приоритет в получении такой бесплатной прислуги. Всего было перемещено от 400 до 500 тыс. этих несчастных женщин, низведенных до рабства, чтобы «принести значительное облегчение германской хозяйке и дольше сохранить ее здоровье». Их положение было столь же тяжелым, как и положение сельскохозяйственных рабочих. Они «не могут требовать отпуска. Как правило, домашние работницы с Востока могут отлучаться из дома лишь для выполнения домашних работ. Однако в качестве вознаграждения им может предоставляться свободное время вне дома — три часа в неделю. Этот отпуск должен заканчиваться с окончанием дневного времени — самое позднее в 20 час.».
Все запреты, налагавшиеся на мужчин, распространялись и на этих несчастных женщин. «Находясь вне дома, домашняя работница с Востока должна всегда иметь при себе рабочее удостоверение, которое служит ей личным пропуском».
Легко увидеть, что термин «рабство» не является преувеличением, и невольно испытываешь чувство стыда за немецких «нанимателей», внешне добропорядочных граждан страны с древней цивилизацией, которых вполне устраивали эти правила, предоставлявшие в их распоряжение человеческие существа, жизнью и смертью которых они распоряжались. Семи лет нацистского режима оказалось достаточно, чтобы чудовищная бесчеловечность стала обычным явлением.
. . .
1940-1945гг
