Егоров А.В. ("С верой в победу (Записки командира танкового полка)")

. . .

Вечером 12 декабря меня вызвали в штаб бригады, располагавшийся в Ямуге. Полковник Ротмистров объявил, что приказом командующего 30-й армией создана подвижная группа. В ее состав вошли 8-я и 21-я танковые бригады, 2-й мотострелковый и 46-й мотоциклетный полки, 145-й отдельный танковый батальон. Командование группой возложено на него, командование 8-й танковой бригадой — на меня. На армейскую подвижную группу возлагалась задача овладеть Клином. В течение 12 декабря уже шла перегруппировка частей подвижной группы, организовывалось взаимодействие с группой полковника П. Г. Чанчибадзе.

Приступаю к выполнению новой задачи в новой роли. Советуюсь с Ротмистровым, как лучше построить боевой порядок бригады, чтобы быстрее прорвать оборону врага и перерезать пути его отступления.

На рассвете 13 декабря началась наша атака. По сигналу красной ракеты танки двинулись на деревню Стриглово. За танками пошли стрелковые подразделения. Хорошо вижу южную окраину Клина, окутанную черным дымом. Город горит во многих местах. В дыму мелькают вспышки выстрелов немецких орудий. Противник ведет непрерывный сильный артиллерийский и пулеметный огонь. Пехота засела в каменно-земляных укреплениях.

Шоссейная и железная дороги, подходящие к Клину о юга и пересекающие полосу нашего наступления, пока находятся в руках гитлеровцев. Используя их, немцы все время создают нам угрозу с флангов, цепко держатся за дорожные насыпи и выемки.

И все же мы продвигаемся вперед. Капитан Гуменюк, повернув свои танки на юго-восток, пробивается к железнодорожной насыпи. Она стала местом ожесточенного боя. Несмотря на яростное сопротивление противника, танкисты вышли на линию железной дороги.

Им хорошо помогали мотострелки. Рядовой А. И. Худяков, наступая за танками, обнаружил и меткими выстрелами убил восемь гитлеровских бронебойщиков, а одиннадцать захватил в плен, в их числе двух офицеров.

Танков у нас осталось мало. Это понимали все. Поэтому и действовать старались так, чтобы нанести врагу как можно больший урон и в то же время не оказаться для него легкой добычей. Помню, во время боя у деревни Першутино я внимательно наблюдал за одной тридцатьчетверкой из взвода лейтенанта Астахова. Она подошла к небольшой высотке и, укрывшись за ней, остановилась. Сделав выстрел, машина меняла позицию. И так несколько раз. Когда немцы обрушили на высоту плотный артиллерийский огонь, тридцатьчетверка ушла в рощу. Но как только стало тихо, выскочила с другой стороны высотки и уничтожила несколько огневых точек.

Отличилась в этом бою и группа танков под командованием лейтенанта Богатырева. Когда наши штурмовики наносили удар по вражеской колонне в районе Высоковск — Теряева Слобода, эта группа незаметно проскочила в расположение гитлеровцев, не дав им опомниться от бомбежки, огнем пушек и пулеметов уничтожила 23 автомашины.

Освободив деревню Першутино юго-западнее Клина и перехватив железную и шоссейную дороги, идущие на Высоковск, мы поставили немцев в трудное положение — путь на юго-запад им был отрезан. Тогда клинская группировка стала пытаться прорваться. Не считаясь с потерями, фашисты лезли вдоль шоссе. Захватив командную высоту, они открыли с нее ураганный артиллерийский огонь, рассчитывая остановить продвижение наших танков и пробить себе дорогу на Высоковск. Предпринятые стрелковыми подразделениями атаки на высоту не увенчались успехом. Второму танковому батальону, в командование которым после гибели капитана Л. М. Моцарского вступил комиссар батальона старший политрук В. А. Мартынов, я поставил задачу обойти высоту и разгромить засевшего на ней противника. С этой задачей батальон справился. Танкисты прорвались к высоте с тыла, уничтожили вражеские расчеты и захватили орудия. На помощь нашим экипажам подоспели стрелковые подразделения.

Особенно в тяжелом положении оказался действовавший вместе с нашей бригадой 46-й мотоциклетный полк. В районе деревни Борисово на его малочисленные подразделения двинулись 16 немецких танков и батальон пехоты. Подразделения полка долго и упорно отстаивали свои позиции, но под натиском превосходящих сил противника вынуждены были оставить участок Клинского шоссе и отойти в лес, что севернее деревни Борисово. Командир полка был убит, комиссар ранен. На помощь мотоциклетному полку мы немедленно направили роту танков. В ходе ожесточенного боя удалось отбросить врага и восстановить положение.

. . .

Раннее утро 14 декабря. Бригада в составе подвижной группы армии продолжает наступление в направлении Клина. Немцы стремятся любой ценой не дать нам замкнуть кольцо окружения. К участку прорыва они перебросили танки и артиллерию и в течение дня пять раз переходили в контратаку. Нашим танкам пришлось отойти в боевые порядки пехоты. Однако нашей подвижной группе удалось отвлечь на себя основные силы противника. Это позволило частям 365, 371 и 348-й стрелковых дивизий продолжать теснить гитлеровцев с северо-востока и востока.

15 декабря войска 30-й армии, а также правофланговые части 1-й Ударной армии, вышедшие на юго-восточную окраину Клина, полностью освободили город. Основные силы немецких войск, действовавшие в районе Клина, были разгромлены, и лишь остаткам их удалось просочиться на Высоковск и в юго-западном направлении. С 16 декабря 30-я, 1-я Ударная армии начали преследование противника, отходящего на новый оборонительный рубеж к реке Лама. С падением Клина надвигалась катастрофа для всего левого крыла вражеской группы армий «Центр».

В боях за Клин наши танкисты, артиллеристы и мотострелки разгромили две моторизованные и одну танковую дивизии 3-й немецкой танковой группы. Враг потерял убитыми и ранеными 13 тысяч солдат и офицеров. Трофеями советских войск стали 122 танка, 18 бронемашин, свыше тысячи автомашин, 80 орудий, 120 минометов, 250 пулеметов, 800 автоматов. Только 15 декабря 1941 года фашисты потеряли в Клину 3000 солдат и офицеров, 42 танка, 650 автомашин, 27 орудий дивизионного типа, 67 пулеметов и много другого военного имущества.

. . .

декабрь 1941г