Королев В.О. ("Гвардейцы первой штурмовой")

. . .

4 августа старший лейтенант летал во главе пяти "илов" на разведку под Сталинград. Попутно летчики штурмовали боевые порядки частей 4-й танковой армии гитлеровцев, которая наступала на город с юга. Донесение штаба полка об этом полете заканчивалось словами: "... вся пятерка штрмовиков в неравном бою погибла смертью храбрых".

Однако буквально через несколько часов в вышестоящий штаб пошла новая телеграмма, опровергавшая первоначальное сообщение. И Пстыго и трое его ведомых оказались живы. Произошло вот что.

Вначале штурмовиков прикрывали 11 истребителей — прикрытие по тому времени солидное. Все складывалось благополучно. Но потом в районе разведки на "илы" набросилось два десятка "мессершмитов". Яки вступили с ними в бой и настолько увлеклись, что даже потеряли штурмовиков из виду. Тем временем "ильюшины" на дороге Аксай-Абганерово обнаружили большую колонну танков и автомашин противника. Ближние балки и населенные пункты кишели гитлеровцами.

Все это воздушные разведчики не только зафиксировали на фотопленку и отметили на полетных картах, но и подвергли стремительной атаке. Здесь штурмовики были сами атакованы. На них набросились не менее 20 "мессеров". Видимо, противник усиленно оберегал скопление своих войск.

Итак, истребители против штурмовиков. Двадцать "мессершмитов" против пяти "ильюшиных"! Соотношение сил явно неравное. Но советские летчики не пали духом. Все их помыслы были направлены на то, чтобы непременно передать командованию данные разведки. Они приняли навязанный бой, стремясь оттянуть его ближе к своей территории. Фашистские летчики заходили с разных направлений, стреляли беспрерывно. Один штурмовик загорелся и со снижением пошел а юго-восток.

Остальные не только оборонялись, но и сами атаковали врага.

В перекрестии прицела Пстыго оказался "мессер". Короткая очередь — и фашист, объятый пламенем, устремился вниз. Такая же участь была уготована еще одному "мессеру". Оба они врезались в землю в расположении советских войск. Командование стрелковой дивизии прислало потом в авиационный штаб подтверждение об этом и восторженный отзыв о действиях "горбатых".

Между тем бой продолжался. Штурмовикам становилось все труднее обороняться. Вскоре еще один загорелся и упал. Осталось трое. Вражеские истребители пытались расправиться с ними поодиночке. Им удалось перебить рули управления на машине младшего лейтенанта В. Батракова. Летчик совершил вынужденную посадку. Неуправляемым стал самолет еще одного ведомого. Из пятерых в воздухе остался один — Пстыго. По нему со всех сторон строчили пять "мессеров". Пришлось приземлиться и Пстыго, только уже не на своем аэродроме, а на мало-мальски подходящем клочке земли. А на самолете, кажется нет ни одного живого места. Повреждены шасси, тросы и рычаги управления. Покорежена лопасть винта, пробит масляный радиатор...

"Теперь скорей, скорей доставить сведения о разведке", — торопил себя Пстыго. Слов нет, в полете устал и физически и морально, но надо спешить. Сначала пешком добрался до ближайшей дороги, а уж там упросил шофера попутной машины поскорее подвезти его до первого попавшегося аэродрома.

Разведывательные данные были получены вовремя. Они позволили уточнить расположение и своих и вражеских войск, а потом нанести по фашистам удар с воздуха и приостановить их наступление на этом участке фронта.

С самой лучшей стороны И.И. Пстыго проявил себя и впоследствии. Только в боях за Сталинград он кроме двух самолетов уничтожил 22 танка и до 70 автомашин.

За мужество и отвагу, проявленные И.И. Пстыго в Сталинградской битве, а также в последующих боях с немецко-фашистскими захватчиками, за большой вклад в подготовку войск и повышение боевой готовности их в послевоенный период, за освоение сложной боевой техники Родина в апреле 1978 года удостоила его звания Героя Советского Союза.

. . .

лето 1942г