. . .
Следующим утром генерал Чуйков был вызван в штаб на совместный военный совет Сталинградского и Юго-Западного фронтов. Ему понадобились целые сутки, чтобы найти новый штаб среди развалин Сталинграда. Свет от пылающих домов был таким ярким, что, даже находясь на восточном берегу, генералу не понадобилось зажигать фары своего джипа. Когда Чуйков на следующее утро наконец встретился с Еременко и Хрущевым, они поставили его перед следующим фактом: поскольку о сдаче Сталинграда не может быть и речи, а командующий 62-й армией не верит в то, что город можно удержать, ему предлагается взять командование на себя. "Товарищ Чуйков, как вы понимаете свою задачу? — спросил Хрущев. "Мои войска будут защищать город. Выстоим или умрем", — ответил генерал. Хрущев, смерив его глазами, заметил, что свою задачу он понял верно.
В тот же вечер Чуйков с двумя танками Т-34 отправился из Красной Слободы на пароме к центральному сталинградскому причалу, который находился чуть выше места впадения реки Царица в Волгу. Как только паром коснулся берега, сотни людей, в основном гражданское население, надеявшееся бежать из города, безмолвно поднялись из воронок. Чуйков молча прошел мимо них и в сопровождении своих офицеров отправился искать штаб. После долгих блужданий комиссар саперной роты вывел их к Мамаеву кургану, известному также, как высота 102/102 (действительная высота холма в метрах). Там-то и располагался штаб 62-й армии, где Чуйкова встретил начальник штаба генерал Николай Иванович Крылов. Резкий и прямолинейный Чуйков не сразу нашел общий язык с Крыловым, отличительной чертой которого был чрезмерный педантизм. Однако впоследствии оба эти человека прекрасно поняли друг друга и верно оценили ситуацию. Существовал единственный способ удержать Сталинград — оплатить его защиту жизнями русских солдат. Как выразился впоследствии Чуйков: "Время — это кровь".
. . .
сентябрь 1942г
