"Сто сталинских соколов в боях за Родину. (Сборник боевых эпизодов из опыта Героев Советского Союза)"

. . .

Герой Советского Союза, гвардии капитан Чекин Б. С.

10 июня 1944 г. на Карельском перешейке наша армия успешно начала свое летнее наступление.

Карельский перешеек представляет собой узкое пространство между Ладожским озером и Финским заливом. Почти весь перешеек покрыт хвойными лесами. К району Выборга болотистая местность переходит в резко пересеченную холмами, с наличием большого количества маленьких озер и гранитных валунов. Используя выгодные природные условия, финны и немцы создали ряд оборонительных полос, которые представляли серьезное препятствие для наших войск. Для обеспечения наступления наземных частей день атаки начался мощной авиационной подготовкой.

В массированных ударах по укрепленным пунктам участвовало одновременно несколько сотен самолетов.

Финны ко дню наступления раполагали малым количеством самолетов и в первые два-три дня операции почти не оказывали сопротивления.

В последующие дни немцы перебросили несколько авиационных истребительных частей из Эстонии под Выборг. Поэтому, начиная с 15–16 июня, авиация противника начала проявлять активность, нанося ущерб, особенно штурмовой и бомбардировочной авиации.

Тактика истребителей противника была такова: группы ходили под кромкой облаков и, маскируясь на бреющем полете на фоне леса и высот, наносили внезапный удар по самолетам, действующим над целью за линией фронта.

21 июня наши войска ворвались в г. Выборг. Финны, стараясь спасти свою технику и живую силу, отступали по шоссейным дорогам на север от Выборга.

Группа в 4 Ил-2 под командованием командира эскадрильи, ст. лейтенанта Понякова, получила задание: нанести удар по отступающей колонне противника, действовать самостоятельно, без прикрытия истребителями. Прорабатывая задание, мы разобрали ряд удачных и неудачных примеров и пришли к выводу, что на случай противодействия истребителей противника лучше всего задание выполнять на бреющем полете, соблюдая строй правый «пеленг», близкий к фронту.

Взлетели и построились в правый «пеленг». По указанию командира я занял место четвертого ведомого. Линию фронта перелетели на бреющем полете. В воздухе самолетов противника не было видно. Сделав два захода по цели, ведущий пошел на третий, я тоже начал разворот и в этот момент услышал, как стрелок передает по переговорному аппарату: «Из-за сопки появились 4 ФВ-190, идут в атаку». Ведущий подал сигнал — «сбор». Отвернувшись вправо, я увидел сзади пару истребителей ФВ-190 на дистанции 800–900 м, идущих нам в хвост. А вторая пара заняла выжидающее положение справа, на дистанции 800–900 м. Ведущий группы уменьшил скорость, и все самолеты быстро пристроились к нему, взяв интервал 15–20 м. Немцы решили атаковать нас с хвоста; это было для нас выгодно, так как мы были на бреющем полете, что исключало возможность атаки снизу-сзади; ряд сопок и балок способствовал маневрированию и уклонению от прицельного огня противника.

Когда ФВ-190, атаковавший меня, приблизился на дистанцию 600 м, мой стрелок и стрелки с соседних самолетов дали заградительный огонь. Немцы настойчиво приближались, намереваясь с короткой дистанции ударить наверняка. ФВ-190, атаковавший меня, все время старался находиться в безопасном для него секторе (рис.73). По команде стрелка я доворачивал самолет то вправо, то влево, давая этим возможность вести прицельный огонь по истребителю противника. Одновременно я старался сохранить свое место в строю.

Немец дал очередь из пушек как раз в тот момент, когда я прижался к земле, но очередь прошла выше, отбив только стойку, к которой прикрепляется антенна. Атаковавший меня вышел из атаки вправо с набором высоты. Затем эта же пара зашла нам в хвост на вторую атаку, которая закончилась тем, что один ФВ-190 был сбит моим стрелком ст. сержантом Дудатиным (очередью прямо в лоб) в тот момент, когда пролетали над озером. Я прижался к озеру, создав этим выгодное положение для ведения огня стрелку (рис. 74). Второй ФВ-190, видя исход атаки, не атаковал нас, а ушел из боя совсем.

Тогда вторая пара ФВ-190, занимавшая выжидательную позицию, пошла в атаку.

Немцы прибегали к редко практикуемому ими способу: выйдя из зоны обстрела задних огневых точек во фланг группе на параллельный курс, они с разворота сваливались на Ил-2, стремясь использовать мертвый конус (рис. 75). Тогда мы предприняли маневр, заключающийся в отвороте группы штурмовиков от истребителей противника, дающий возможность стрелкам вести прицельный огонь. Стрелки интенсивным огнем отразили две атаки.

После безрезультатных атак попарно они предпринимали атаки с обеих сторон одновременно, очереди из пушек давали несколько вперед и сверху вниз в середину строя, рассчитывая отколоть от строя замыкающего, расколоть строй и поодиночке разделаться с каждым (рис. 76). Они также рассчитывали на то, что мы наскочим на трассу. В момент, когда трасса должна была ударить по самолету, я резко взял ручку на себя и проскочил благополучно, хотя два снаряда попало в самолет, выбив ногу шасси.

Бой длился уже 10 минут, до нашей территории оставалось 2–3 км. Немцы, видимо, израсходовав боекомплект, оставили нас. Мы все вернулись на свой аэродром. Я благополучно произвел посадку на одну ногу шасси.

Этот полет произвел на меня большое впечатление, так как я был в то время еще малоопытным летчиком и мало верил в силу маневра. Этот бой убедил меня также в том, что соблюдение боевого порядка и выдерживание скорости приводят к победе в воздушном бою. Он еще раз подтвердил, что в оборонительном бою группы штурмовиков, когда нет возможности построить боевой порядок «круг» или «змейку», самым эффективным боевым порядком является строй в «пеленге» на уменьшенной скорости.

Немцы не добились успеха потому, что подойти на малую дистанцию им препятствовал дружный огонь стрелков, а попасть в маневрирующий самолет с большой дистанции очень трудно.

Предприняв ряд маневров, мы вышли из этого боя победителями, сбив ФВ-190.

. . .

июнь 1944г